Крым: Детская безнадзорность - бич времени

С Лешкой я познакомился совсем случайно. Шел с очередного занятия со школы журналистики Центра детского и юношеского твор­чества и как обычно проходил мимо вокзала. 

Увидев мальчишку, копавшегося в мусорном баке, просто оторопел.

— Мальчик, ты что там делаешь? — почти вскрикнул я. На что он грубо ответил: "Не твое дело! — и продолжил, — ходят тут всякие, сытые, холеные, а я есть хочу!". 

И тут я обратил внимание, как он плохо одет и такой худой. До меня дошло, что мальчик ищет еду, и он голоден. Комок подкатил к горлу и я, достав из школьной сумки бутерброд, который не поел, отдал ему. Мальчик выхватил хлеб с маслом и убежал. Я стоял потрясенный и растерянный, долго не мог прийти в себя. На следующий день я опять увидел его и снова отдал свой обед. Так продолжалось неделю, и мы познакомились. Предложил ему рассказать о себе, и он нехотя, после некоторого раздумья всё же согласился. Знакомьтесь сегодня мой собеседник Алексей Николаев (есте­ственно, фамилия по этическим причинам изменена).

— Леша, скажи, а у тебя есть родители, ведь ты не появился невесть откуда?
— Конечно, у меня есть родители, если их можно так назвать. Отец мой с тюрьмы не выходит, т.е. не успевает отсидеть, как снова попадает за решетку, а мать пьет беспробудно.

— И так было всегда, сколько ты себя помнишь?
— Нет, конечно! До семи лет, пока не пошел в школу, я был самым сча­стливым человеком на свете. Потом отец потерял работу. Искал ее долго и так не смог найти. И это его подкосило. Сначала он пил, чтобы как-то забыться, а затем втянулся и уже «не мог без ежеднев­ной дозы. А потом втянул в это дело и маму. Так они вдвоем и пили, а затем стали драться.

— А тебя не обижали или и тебе попадало?
— Еще как попадало. Я как-то полез защищать маму, а он мне так врезал, что аж искры из глаз посыпались, два дня приходил в себя. А затем побои стали постоянными, и я сбежал из дома. Неделю кантовался по подвалам, пока милиция не поймала и не определила в приемник-распределитель. Утром явилась мать и забрала домой, отец опять избил и пригрозил, что убьет, если убегу. Месяц длился этот кошмар, как-то утром пришел участковый и забрал его. Я опять ударился в бега и вот сейчас путешествую по Крыму.

— А ты вообще откуда сам родом?
— Ага, хочешь меня милиции сдать. Ладно, скажу по секрету, все равно видимся в последний раз. Я из Симферополя. Жил в районе Москольца. Сегодня я уезжаю в Керчь. Там где-то живет моя бабушка. Может, ее найду и буду счастлив, если она меня примет. Что ж, скоро поезд. Мне пора.

Встреча с Лешей перевернула всю мою жизнь. Я стал более чутко относиться к людской беде, к брошенным и одиноким детям — моим ровесникам, ребятам помладше.

Мне захотелось узнать, как обстоят дела у нас в Нижнегорье. Как и кем защищены эти несчастные маленькие человечки, и как им можно помочь? Ведь равнодушный человек хуже врага. Наш творческий руководитель Мустафа Арифов посоветовал мне встретиться с начальником службы по делам несовершеннолет­них райгосадминистрации Ириной Марковой. Созвонившись и договорившись о встрече, я отправился в службу. Начальника я представлял такой суровой и стро­гой теткой, но приятно был удивлен, увидев за столом в уютном каби­нете красивую и интеллигентную женщину с немного усталым ли­цом и добрыми глазами. Мило улыбнувшись мне и пригласив при­сесть, она приготовилась удовлетворить мое любопытство.

— Ирина Борисовна, а как вы пришли в службу по делам несовершеннолетних и кто вы по профессии?
— По профессии я педагог и до работы в райгосадминистрации трудилась в Ивановской общеобразовательной школе учителем информатики, руководила районным отделением МАН. Пять лет на­зад меня пригласил к себе в кабинет бывший глава райгосадминист­рации Джордж Тихонович Ковалев и предложил возглавить службу по делам несовершеннолетних. Выбор был нелегким, и я не сразу решилась перейти на эту должность. И ни раз не пожалела о том, что ушла со школы и работаю здесь. Ведь в принципе я занимаюсь тем же делом, что и в школе — воспитанием. Единственное, что здесь дети с изломанной судьбой и потерянным детством.

— А чем занимается ваша служба?
— Главной задачей нашего отдела является социальная защита несовершеннолетних, профилактика преступности и борьба с детской безнадзорностью.

— И как все это осуществляется?

— Нами разработаны совместные мероприятия с криминальной милицией по делам несовершеннолетних района, центром соци­альных служб для молодежи, районным наркологом, сельскими со­ветами и Кировским межрегиональным приютом для детей. Мы с этими подразделениями проводим рейды и выезды, беседы и лек­ции. За 9 месяцев текущего года уже посетили 83 неблагополучные семьи и провели индивидуальные беседы. Подано недавно 10 исков в суд о лишении бессовестных отцов и матерей родительских прав, а сначала года уже 12 человек потеряли право быть родителями в от­ношении 13 детей. Раз в квартал проходит заседание координаци­онного Совета, где заслушиваются отчеты сельских голов. Уже от­читались председатели Садовского и Чкаловского, Пшеничненского и Желябовского сельских громад. Совет так же контроли­рует выполнение принятых решений.

— В разговоре промелькнула фраза о Кировском приюте для несовершеннолетних. А он, какое имеет отношение к наше­му району?
— Этот приют был создан 18 ноября 1997 года как межрегиональный по решению Правительства Крыма. В приют поступают дети-сироты, социальные сироты, дети, родители кото­рых лишили родительских прав из городов Судак, Керчь, Феодосия, Кировского, Советского, Нижнегорского районов. В настоящее время в приюте находятся восемь юных нижнегорцев. Они обуты и одеты, накормлены и учатся. За них я спокойна, у них все хорошо, хотя ни один даже самый прекрасный приют не заменит родного дома. Мне все эти дети по ночам снятся.

— Ирина Борисовна, спасибо вам за ваш труд и беседу, всего вам хоро­шего.

Бекир АБЛАЕВ, 13 лет.

Крым, п. Нижнегорский.